12 августа 2015
НЕ ВЫРЫВАТЬ СТРАНИЦ
О создании мемориала «Книга памяти» в Дзержинском районе, посвященного всем ветеранам-дзержинцам.
Автор: Андрей КУЗНЕЦОВ
«Книги – корабли мысли, странствующие по волнам времени и бережно несущие свой драгоценный груз от поколения к поколению». Фрэнсис БЭКОН
Так случилось, что накануне 70-летия Победы мне довелось в один день побывать на двух мемориалах в соседних районах на северо-востоке края – Тасеевском и Дзержинском. В селе Тасеево комплекс «Воинам-землякам от благодарных тасеевцев» обустроен в 2013 году за 6,7 миллионов рублей из краевого бюджета. Монументальный воин с неизменным автоматом ППШ и фамилии земляков на полированных каменных плитах вокруг выглядят солидно и… слишком привычно.
Совсем не то – «Книга памяти» в Дзержинском, созданная в 2012 году по инициативе и на средства, собранные самими дзержинцами. Вообще-то первый обелиск павшим в годы Великой Отечественной войны установили на площади райцентра ещё в далёком 1973 году, но это обезличенный монумент, на котором нет фамилий конкретных людей.
– Первоначально мы ставили перед собой задачу увековечить имена всех погибших во время Великой Отечественной войны дзержинцев, ведь по сей день здесь живут дети, внуки и правнуки едва ли не каждого из них, – вспоминает глава района Дмитрий АШАЕВ. – Было много разных проектов… А тут как раз, благодаря усилиям районного Совета ветеранов, была издана «Книга памяти», в которой рассказывалось обо всех наших ветеранах. И нам подумалось: почему бы не сделать и мемориал в виде «Книги памяти»?
Идея необычного памятника, которую предложило руководство района, пришлась по душе дзержинцам. Совет ветеранов опубликовал обращение в местной газете, и ручейки пожертвований потекли на спецсчёт. Более тысячи дзержинцев помогли созданию мемориала деньгами.
– Это по-настоящему народный памятник, – говорит председатель Дзержинского районного Совета ветеранов Екатерина ТРОЯЗЫКОВА. – Эскиз его выполнил преподаватель районной школы искусств Георгий ЖУРАВЛЁВ, разработку проекта заказал и оплатил руководитель ЗАО «Большеуринское» (а ныне ещё и депутат Законодательного Собрания края) Николай КРЕМИНСКИЙ. Очень нам помог Красноярский бизнес-инкубатор, металлические страницы изготовили на Красмаше (дополнительный список они изготовили вообще бесплатно), венчающую надпись «Книга памяти» за символическую цену сделали в Канске – в общем, с миру по нитке. Все элементы собрал воедино местный умелец и рационализатор Сергей ВОЛКОВ. Мы искренне благодарны всем, кто помогал строить наш народный мемориал.
В целом создание уникальной «Книги памяти» обошлось приблизительно в 600 тысяч рублей, лишь затем краевой бюджет поучаствовал в дальнейшем обустройстве мемориала грантом в 527 тысяч рублей.
Это действительно книга, на её гигантских металлических страницах, которые теперь часто перелистывают местные жители и гости, более пяти тысяч жителей Дзержинского района, ушедших на войну – домой из них вернулось менее половины. И сегодня в Совет ветеранов продолжают приходить люди, которые называют своих родственников, не внесённых в необычную «Книгу памяти». Уже изготовлен дополнительный список, в котором 125 фамилий. Есть также идея увековечить в «Книге памяти» и тружеников тыла, ведь не зря говорят, что в годы Великой Отечественной войны фронт проходил и за линией фронта – в заводских цехах и на колхозных полях.
А вот от другой идеи – установить на мемориале танк – дзержинцев хотелось бы отговорить. Во-первых, здесь и без него уже тесно, а во-вторых, рискну предположить, что бронированная махина разрушит возвышенно-печальную атмосферу, которая охватывает каждого, кто перелистывает стальные и в то же время как будто невесомые страницы «Книги памяти», вчитываясь во вписанные фамилии… Возможно, танку нашлось бы место на отдельном постаменте напротив – в сельском парке, тем более что такие воинственные экспонаты – любимые объекты для лазания детворы.
«Всё, что человечество совершило, передумало, всё, чего оно достигло,– всё это сохранилось, как бы волшебством, на страницах книг». Томас КАРЛЕЙЛЬ
Книга памяти может быть бумажной, может – стальной, а может – устной, передаваемой в рассказах очевидцев. И если врагами первых двух являются природные факторы, стойкость к ним бумаги и металла, то врагом третьей – несовершенство человеческой памяти и её избирательность, обусловленная текущей конъюнктурой. Кроме общей для всей страны памяти о Великой Отечественной войне, в которой не достаёт ещё много страниц, у дзержинцев есть и своя особая «память места», и её книга тоже ещё не дописана, а некоторые страницы вообще вырваны...
Я говорю о Гражданской войне, которая закончилась на территории нашего края 95 лет назад. Чтобы написать своеобразную книгу памяти знаменитой в советские времена Тасеевской партизанской республики, историк и литератор Вениамин БОРОВЕЦ, родившийся в Красноярске, но большую часть жизни проживший в селе Денисово Дзержинского района, в 60-70-х годах прошлого века пешком исходил едва ли не всю территорию Абанского, Дзержинского и Тасеевского районов, записывая воспоминания тогда ещё живых очевидцев, изучая уцелевшие документы и материальные приметы времени. Именно на работах этого без преувеличения человека-подвижника базируется дзержинское как «взрослое», так и «школьное» краеведение. В районе некоторое время действовала программа «Тасеевская партизанская республика – взгляд из ХХ века», в ходе которой работники музея вместе с ребятишками проводили раскопки, с помощью металлоискателя нашли штык времён Первой мировой войны, остатки револьвера, много гильз... Теперь эти артефакты – музейные экспонаты.
Смена идеологических вех с «социалистических» на «капиталистические» запутала местных историков-краеведов. Если ранее дзержинцы наряду с соседями из Тасеева и Абана гордились своим «красным» партизанским прошлым, то как быть теперь? В затянувшемся безвременьи уже утрачен один из местных памятников истории – нынешней весной в селе Денисове сгорел ветхий заброшенный дом местных коммунаров, которых в 1928 году посетил ставший легендой ещё при жизни Семён БУДЁННЫЙ. (На мемориальной табличке на этом доме, который я успел посетить летом 2014 года, ошибочно был указан 1926 год.)
А ведь на рубеже ХХ-XXI веков у денисовцев была идея создать на базе родного села музей Тасеевской партизанской республики… Теперь не до хорошего: красные партизаны и коммунары ныне «не в тренде». Что же, страницы об этом вырвать из истории? Как в советский период смущённо старались обойти стороной тот факт, что многие из легендарных тасеевских партизан были позднее репрессированы, а кто-то даже расстрелян НКВД…
От такой «экзекуции» любая книга, в том числе книга нашей памяти, перестаёт быть книгой и становится обложкой, за которой – пустота.
Если же страницы не вырывать, а наоборот, находить и вставлять в переплёт, внешний вид книги, может быть, и пострадает, зато содержимое станет неизмеримо богаче. История села Денисова сама за себя говорит, что оно как нельзя лучше подходит на роль партизанского музея. К тому же, несмотря на то что сгорел дом, где останавливался Будённый, целы другие постройки Денисовской коммуны и дома партизанских командиров.
– Партизанские отряды стали создаваться на территории нынешнего Дзержинского района с июня 1918 года в ответ на расстрелы белыми советских и партийных работников, грабежи крестьян, – поясняет директор Дзержинского краеведческого музея Вероника ДЮБИНА. – В селе Денисове было создано два конных эскадрона: один под командованием Ивана ШАДРИНА, другой под командованием Петра БЫСТРОВА и отряд лыжников под командованием Петра ДЮКОВА. После ряда боёв и карательных экспедиций белые сожгли Денисово до тла! Уцелела только одна банька на берегу реки. В 1920 году после окончания боевых действий денисовские партизаны вернулись на пепелище и основали здесь первую в Сибири сельскохозяйственную коммуну.
Думается, музей сибирского партизанского движения сегодня мог бы стать не новым поводом для разделения на «красных» и «белых», православных и нехристей-коммунаров, а наоборот – местом понимания и поминания и тех, и других. Чтобы это получилось, историей должны заниматься историки, а не пропагандисты (неважно какой масти). Книга же памяти должна быть по-настоящему глубокой и подробной книгой, а не «Кратким курсом ВКПБ» или цитатником Мао… Обилие информации, даже не очень кому-то приятной или не укладывающейся в пропагандистские клише, не сможет ей повредить.
Разве Георгиевскому кавалеру, ветерану Первой мировой войны, командиру эскадрона Тасеевской партизанской республики, громившему позднее ВРАНГЕЛЯ и МАХНО Ивану Шадрину повредит информация, которую скромно обходили стороной в советское время? В 1931 году Ивана Шадрина, выступавшего против разгрома крестьянства путём насильственной коллективизации и изъятия продовольствия, советская власть, за которую он сражался, отдала под суд, и через год он умер в Иркутской тюрьме.
А информация о том, что в 1937 году органами НКВД был арестован и затем расстрелян автор первого советского романа «Два мира» Владимир ЗАЗУБРИН, белый офицер, перешедший в 1919 году со своим подразделением и оружием на сторону партизан? Героями его книги были как раз люди Тасеевской республики.
Да, все эти сведения порождают немало вопросов, на которые не всегда есть готовые ответы. Зато те, кто эти вопросы задают, могут искать ответы на них самостоятельно. В том числе – в книгах. Это самые разговорчивые собеседники, если, конечно, не вырывать страниц…
На фото автора: дом партизанского командира Ивана Шадрина; Книга памяти в селе Дзержинском; реконструкция событий времён Тасеевской партизанской республики.
Источник: Сибирский форум. 2015. Май.
«Книги – корабли мысли, странствующие по волнам времени и бережно несущие свой драгоценный груз от поколения к поколению». Фрэнсис БЭКОН
Так случилось, что накануне 70-летия Победы мне довелось в один день побывать на двух мемориалах в соседних районах на северо-востоке края – Тасеевском и Дзержинском. В селе Тасеево комплекс «Воинам-землякам от благодарных тасеевцев» обустроен в 2013 году за 6,7 миллионов рублей из краевого бюджета. Монументальный воин с неизменным автоматом ППШ и фамилии земляков на полированных каменных плитах вокруг выглядят солидно и… слишком привычно.
Совсем не то – «Книга памяти» в Дзержинском, созданная в 2012 году по инициативе и на средства, собранные самими дзержинцами. Вообще-то первый обелиск павшим в годы Великой Отечественной войны установили на площади райцентра ещё в далёком 1973 году, но это обезличенный монумент, на котором нет фамилий конкретных людей.
– Первоначально мы ставили перед собой задачу увековечить имена всех погибших во время Великой Отечественной войны дзержинцев, ведь по сей день здесь живут дети, внуки и правнуки едва ли не каждого из них, – вспоминает глава района Дмитрий АШАЕВ. – Было много разных проектов… А тут как раз, благодаря усилиям районного Совета ветеранов, была издана «Книга памяти», в которой рассказывалось обо всех наших ветеранах. И нам подумалось: почему бы не сделать и мемориал в виде «Книги памяти»?
Идея необычного памятника, которую предложило руководство района, пришлась по душе дзержинцам. Совет ветеранов опубликовал обращение в местной газете, и ручейки пожертвований потекли на спецсчёт. Более тысячи дзержинцев помогли созданию мемориала деньгами.
– Это по-настоящему народный памятник, – говорит председатель Дзержинского районного Совета ветеранов Екатерина ТРОЯЗЫКОВА. – Эскиз его выполнил преподаватель районной школы искусств Георгий ЖУРАВЛЁВ, разработку проекта заказал и оплатил руководитель ЗАО «Большеуринское» (а ныне ещё и депутат Законодательного Собрания края) Николай КРЕМИНСКИЙ. Очень нам помог Красноярский бизнес-инкубатор, металлические страницы изготовили на Красмаше (дополнительный список они изготовили вообще бесплатно), венчающую надпись «Книга памяти» за символическую цену сделали в Канске – в общем, с миру по нитке. Все элементы собрал воедино местный умелец и рационализатор Сергей ВОЛКОВ. Мы искренне благодарны всем, кто помогал строить наш народный мемориал.
В целом создание уникальной «Книги памяти» обошлось приблизительно в 600 тысяч рублей, лишь затем краевой бюджет поучаствовал в дальнейшем обустройстве мемориала грантом в 527 тысяч рублей.
Это действительно книга, на её гигантских металлических страницах, которые теперь часто перелистывают местные жители и гости, более пяти тысяч жителей Дзержинского района, ушедших на войну – домой из них вернулось менее половины. И сегодня в Совет ветеранов продолжают приходить люди, которые называют своих родственников, не внесённых в необычную «Книгу памяти». Уже изготовлен дополнительный список, в котором 125 фамилий. Есть также идея увековечить в «Книге памяти» и тружеников тыла, ведь не зря говорят, что в годы Великой Отечественной войны фронт проходил и за линией фронта – в заводских цехах и на колхозных полях.
А вот от другой идеи – установить на мемориале танк – дзержинцев хотелось бы отговорить. Во-первых, здесь и без него уже тесно, а во-вторых, рискну предположить, что бронированная махина разрушит возвышенно-печальную атмосферу, которая охватывает каждого, кто перелистывает стальные и в то же время как будто невесомые страницы «Книги памяти», вчитываясь во вписанные фамилии… Возможно, танку нашлось бы место на отдельном постаменте напротив – в сельском парке, тем более что такие воинственные экспонаты – любимые объекты для лазания детворы.
«Всё, что человечество совершило, передумало, всё, чего оно достигло,– всё это сохранилось, как бы волшебством, на страницах книг». Томас КАРЛЕЙЛЬ
Книга памяти может быть бумажной, может – стальной, а может – устной, передаваемой в рассказах очевидцев. И если врагами первых двух являются природные факторы, стойкость к ним бумаги и металла, то врагом третьей – несовершенство человеческой памяти и её избирательность, обусловленная текущей конъюнктурой. Кроме общей для всей страны памяти о Великой Отечественной войне, в которой не достаёт ещё много страниц, у дзержинцев есть и своя особая «память места», и её книга тоже ещё не дописана, а некоторые страницы вообще вырваны...
Я говорю о Гражданской войне, которая закончилась на территории нашего края 95 лет назад. Чтобы написать своеобразную книгу памяти знаменитой в советские времена Тасеевской партизанской республики, историк и литератор Вениамин БОРОВЕЦ, родившийся в Красноярске, но большую часть жизни проживший в селе Денисово Дзержинского района, в 60-70-х годах прошлого века пешком исходил едва ли не всю территорию Абанского, Дзержинского и Тасеевского районов, записывая воспоминания тогда ещё живых очевидцев, изучая уцелевшие документы и материальные приметы времени. Именно на работах этого без преувеличения человека-подвижника базируется дзержинское как «взрослое», так и «школьное» краеведение. В районе некоторое время действовала программа «Тасеевская партизанская республика – взгляд из ХХ века», в ходе которой работники музея вместе с ребятишками проводили раскопки, с помощью металлоискателя нашли штык времён Первой мировой войны, остатки револьвера, много гильз... Теперь эти артефакты – музейные экспонаты.
Смена идеологических вех с «социалистических» на «капиталистические» запутала местных историков-краеведов. Если ранее дзержинцы наряду с соседями из Тасеева и Абана гордились своим «красным» партизанским прошлым, то как быть теперь? В затянувшемся безвременьи уже утрачен один из местных памятников истории – нынешней весной в селе Денисове сгорел ветхий заброшенный дом местных коммунаров, которых в 1928 году посетил ставший легендой ещё при жизни Семён БУДЁННЫЙ. (На мемориальной табличке на этом доме, который я успел посетить летом 2014 года, ошибочно был указан 1926 год.)
А ведь на рубеже ХХ-XXI веков у денисовцев была идея создать на базе родного села музей Тасеевской партизанской республики… Теперь не до хорошего: красные партизаны и коммунары ныне «не в тренде». Что же, страницы об этом вырвать из истории? Как в советский период смущённо старались обойти стороной тот факт, что многие из легендарных тасеевских партизан были позднее репрессированы, а кто-то даже расстрелян НКВД…
От такой «экзекуции» любая книга, в том числе книга нашей памяти, перестаёт быть книгой и становится обложкой, за которой – пустота.
Если же страницы не вырывать, а наоборот, находить и вставлять в переплёт, внешний вид книги, может быть, и пострадает, зато содержимое станет неизмеримо богаче. История села Денисова сама за себя говорит, что оно как нельзя лучше подходит на роль партизанского музея. К тому же, несмотря на то что сгорел дом, где останавливался Будённый, целы другие постройки Денисовской коммуны и дома партизанских командиров.
– Партизанские отряды стали создаваться на территории нынешнего Дзержинского района с июня 1918 года в ответ на расстрелы белыми советских и партийных работников, грабежи крестьян, – поясняет директор Дзержинского краеведческого музея Вероника ДЮБИНА. – В селе Денисове было создано два конных эскадрона: один под командованием Ивана ШАДРИНА, другой под командованием Петра БЫСТРОВА и отряд лыжников под командованием Петра ДЮКОВА. После ряда боёв и карательных экспедиций белые сожгли Денисово до тла! Уцелела только одна банька на берегу реки. В 1920 году после окончания боевых действий денисовские партизаны вернулись на пепелище и основали здесь первую в Сибири сельскохозяйственную коммуну.
Думается, музей сибирского партизанского движения сегодня мог бы стать не новым поводом для разделения на «красных» и «белых», православных и нехристей-коммунаров, а наоборот – местом понимания и поминания и тех, и других. Чтобы это получилось, историей должны заниматься историки, а не пропагандисты (неважно какой масти). Книга же памяти должна быть по-настоящему глубокой и подробной книгой, а не «Кратким курсом ВКПБ» или цитатником Мао… Обилие информации, даже не очень кому-то приятной или не укладывающейся в пропагандистские клише, не сможет ей повредить.
Разве Георгиевскому кавалеру, ветерану Первой мировой войны, командиру эскадрона Тасеевской партизанской республики, громившему позднее ВРАНГЕЛЯ и МАХНО Ивану Шадрину повредит информация, которую скромно обходили стороной в советское время? В 1931 году Ивана Шадрина, выступавшего против разгрома крестьянства путём насильственной коллективизации и изъятия продовольствия, советская власть, за которую он сражался, отдала под суд, и через год он умер в Иркутской тюрьме.
А информация о том, что в 1937 году органами НКВД был арестован и затем расстрелян автор первого советского романа «Два мира» Владимир ЗАЗУБРИН, белый офицер, перешедший в 1919 году со своим подразделением и оружием на сторону партизан? Героями его книги были как раз люди Тасеевской республики.
Да, все эти сведения порождают немало вопросов, на которые не всегда есть готовые ответы. Зато те, кто эти вопросы задают, могут искать ответы на них самостоятельно. В том числе – в книгах. Это самые разговорчивые собеседники, если, конечно, не вырывать страниц…
На фото автора: дом партизанского командира Ивана Шадрина; Книга памяти в селе Дзержинском; реконструкция событий времён Тасеевской партизанской республики.
Источник: Сибирский форум. 2015. Май.